"...А звезд все больше. А
какие звезды!.. Форточку откроешь - резанет, ожжет морозом. А звезды..! На
черном небе так и кипит от света, дрожит, мерцает. А какие звезды!.. Усатые,
живые, бьются, колют глаз. В воздухе-то мерзлость, через нее-то звезды
больше, разными огнями блещут, - голубой хрусталь, и синий, и зеленый, - в
стрелках. И звон услышишь. И будто это звезды - звон-то! Морозный, гулкий, -
прямо, серебро. Такого не услышишь, нет. В Кремле ударят, - древний звон,
степенный, с глухотцой. А то - тугое серебро, как бархат звонный. И все
запело, тысяча церквей играет. Такого не услышишь, нет. Не Пасха, перезвону
нет, а стелет звоном, кроет серебром, как пенье, без конца-начала... - гул и
гул.
Ко всенощной. Валенки наденешь, тулупчик из барана, шапку, башлычок, -
мороз и не щиплет. Выйдешь - певучий звон. И звезды. Калитку тронешь, - так
и осыплет треском. Мороз! Снег синий, крепкий, попискивает тонко-тонко. По
улице - сугробы, горы. В окошках розовые огоньки лампадок. А воздух... -
синий, серебрится пылью, дымный, звездный. Сады дымятся. Березы - белые
виденья. Спят в них галки. Огнистые дымы столбами, высоко, до звезд.
Звездный звон, певучий, - плывет, не молкнет; сонный, звон-чудо,
звон-виденье, славит Бога в вышних, - Рождество.
Идешь и думаешь: сейчас услышу ласковый напев-мо-литву, простой,
особенный какой-то, детский, теплый... - и почему-то видится кроватка,
звезды.
Рождество Твое, Христе Боже наш,
Возсия мирови Свет Разума...
И почему-то кажется, что давний-давний тот напев священный... был
всегда. И будет...." (Иван Шмелев ЛЕТО ГОСПОДНЕ)
С РОЖДЕСТВОМ, МОИ ДОРОГИЕ!