Глава 8. Они пришли



Стаська всегда был умнее меня. Впрочем, умнее и остался – вместо того, чтобы, как я, корпеть в занюханном московском дурдоме, Станислав Сутовский теперь – уважаемый человек, магистр медицины, светило Мюнхенского института отоларингологии. Даже данное мной с досады прозвище «хер Сутовский, специалист по импортным соплям» Стася носил с достоинством, парируя при каждом удобном случае, что, мол «заграничные сопли – ценный природный ресурс, подороже отечественной нефти».

С колыбели верхняя ступенька пьедестала почета по умолчанию была закреплена за Стаськой. Мало того, что это чучело еще в роддоме не потрудилось пропустить даму вперед и родилось на целых восемнадцать минут раньше, оно и всю, последовавшую за этим хамским поступком, жизнь всегда было на полшажка (а то, и больше) впереди. Даже мой триумф в третьем классе, когда на уроке рисования мои кремлевские башни оказались чуть менее кривыми, чем Стаськины, был на корню загублен пассажем училки, что «Сашенька, конечно, умница, но знаете ли вы, ребята, что Стасик два дня назад выиграл районный турнир по шахматам среди юниоров?». Ненавижу шахматы!

И, хотя, с возрастом, у нас с братом сложились вполне сносные отношения, Стася до сих пор оставался одним из персонажей моих ночных кошмаров.

Мне снилось, что сижу я в нашей с братом комнате и читаю. Причем читаю что-то очень интересное. А мама через каждые три минуты просовывает голову в дверь и твердит мне, что «папа со Стасенькой сейчас вернутся, помогла бы ты, Санечка, на стол накрыть». Я, конечно, огрызаюсь и говорю, что пусть «Стасенька» сам возьмет, чего ему приспичит пожрать, а я ему не прислуга. Мама расстраивается. И вдруг я слышу ее крик из прихожей:«Саша! Сашенька, они пришли!».

«Ну, пришли» - думаю я – «Чего теперь, идти шнурки ему развязывать?!» И упрямо не откликаюсь. А мама продолжает кричать, но в ее голосе совсем не радость…в ее голосе - страх…

Я проснулась. Первой мыслью, промелькнувшей в еще не пришедших в состояние бодрствования мозгах было: «Почему мама до сих пор кричит?». Но кричала не мама. Кричал Егор.

Он сидел, вжавшись в спинку кровати, и даже в мутных предрассветных сумерках я видела смертельную бледность его лица и капельки пота на лбу. Мне стало жутко. Я схватила его за руку и стала что-то говорить, пытаясь успокоить. Но он не слушал меня. Трясущейся рукой он указывал куда-то в темноту, в дальний угол огромной спальни. Я обернулась…и увидела их…

Их было много. Люди? Нет, не люди. Странные человекоподобные существа со всех сторон обступали кровать. От страха у меня наотрез отказались работать голосовые связки и я, вместо того, чтобы закричать, лишь ловила ртом воздух, как выброшенная на берег рыбешка.

- Кто это? – просипела я, глупо, по-детски, натягивая одеяло на голову, словно надеясь на то, что эта пуховая палатка защитит меня от незваных пришельцев. К моему изумлению, Егор ответил уже почти спокойным голосом.

- Это они, Саша. Они пришли опять. Я просил их не приходить больше, но они никогда не слушают меня. Они приходят, когда сами считают нужным. Да вылези ты, наконец, одеяло тебе все равно не поможет.

Я высунула голову. Существа были совсем близко. Теперь я могла разглядеть их, хотя, честно говоря, делать это у меня не было никакого желания. Напротив, хотелось зажмуриться и, по традиции, ущипнуть себя в надежде на то, что все происходящее – лишь плод больного воображения.

Они были, по большей части, невысокого роста, с темным, но неопределимым в полутьме цветом кожи и большими глазами. Однако, совсем не похожими на мерзких гидроцефалов-инопланетян из «Секретных материалов».

Когда я немного справилась со своим почти что животным страхом, мне даже удалось чуть внимательнее рассмотреть их. Точнее, тех двоих, которые стояли уже совсем близко.

Мне показалось, что это были мужчина и женщина. По крайней мере, одно из существ было ниже ростом и более изящным. И еще – они держали друг друга за руки!

Почему-то этот факт так потряс меня, что я почти совсем перестала бояться и взглянула в лицо той, которую я для себя определила, как женщину. Удивительно - она была красива. Тонкие черты лица и длинные волосы, падающие на обнаженные плечи. Она тихо стояла практически вплотную к кровати и смотрела на меня. Тогда я решилась посмотреть ей в глаза. Их я не забуду никогда. Они были черные, сплошная чернота без зрачков, и в них читалась такая мольба, какой в человеческих глазах я не видела ни разу. И не увижу. Люди никогда не будут способны вынести такие муки, какие нашли отражение в темных глазах ночной гостьи. Человек слаб. И у него всегда есть выбор – бритва, таблетки, карниз… А у «нее» выбора не было. Было только страдание.

Я не выдержала.

- Что им нужно? – разрыдалась я – Чего они хотят? Они ведь говорили тебе? Говорили? Зачем они пришли?

Егор взял меня за руку.

- Они просят вернуть их. Но это невозможно. Я пытался, но ничего не вышло. Их нельзя вернуть.

- Они просят…что?

- Вернуть их. Вернуть их мир. Но его уже давно нет…И их тоже давно нет. – Егор помолчал и добавил. – Но они об этом не знают…

- Я не понимаю.

- Я постараюсь объяснить. Но не сейчас. Сейчас нужно подождать, пока они уйдут – прошептал он.

Но уходить "они", похоже, вовсе не собирались. Наоборот, та, что стояла ближе всех, единственная, которую я разглядела, вдруг села на краешек постели и протянула мне тонкую руку. Я, как загипнотизированная, потянулась к ней.

- Нет! – почти закричал Егор – Саша, не трогай ее!

Но было поздно. Моя ладонь почувствовала прикосновение прохладной кожи, а изящные длинные пальцы крепко стиснули мою руку.

В глазах у меня потемнело, к горлу подступила тошнота, и мне показалось, будто я проваливаюсь в какой-то глубокий, черный и невыносимо холодный колодец.